Нефтяные прибыли России в зоне риска
Львиная часть бюджета РФ — доходы от экспорта нефти и газа. Но нависла серьезная угроза — добыча черного золота может сократиться в разы.
А пока что добыча нефти в России выросла до 1,55 млн тонн в сутки. Это является «новым постсоветским рекордом» (по информации агентства Bloomberg). Стахановские темпы добычи, по-видимому, сохранятся, и к 2021 году нефтедобыча может достичь пика…
И вот затем пойдет неизбежное и значительное падение. «С начала 20-х годов российская добыча, вероятнее всего, перестанет расти, а в дальнейшем сохранится риск ее снижения, если компании будут испытывать нехватку технологий и инвестиций для следующего поколения проектов», — говорится в отчете Международного энергетического агентства (МЭА).
Прогнозы западных экспертов злопыхательством не назовешь — у нас их подтвердили. «Если не будем осваивать месторождения, которые являются трудноизвлекаемыми, то к 2035 году по оптимистичному сценарию мы будем добывать в два раза меньше, а по пессимистичному — почти в четыре раза (выделено автором)», — предупредил вице-премьер РФ, куратор топливно-энергетического комплекса Дмитрий Козак.
Что же делать? Чиновники намерены стимулировать добывающие компании рублем, вводя для них налоговые льготы. Не для всех — только для тех, которые осваивают месторождения с трудноизвлекаемой нефтью. Чтобы понять, о какой именно нефти идет речь в каждом конкретном случае, надо провести инвентаризацию месторождений. Это азы, понятные даже неспециалисту.
Однако выясняется, что полной инвентаризации до сих пор проведено не было. Зато руководство отрасли исправно жалуется на трудности добычи нефти на старых, открытых еще в советские времена месторождениях. «Капитальные затраты выросли в 2,8 раза. На добычу 1 тонны затраты выросли в 2,4 раза. Это подтверждает, что условия добычи существенно ухудшаются», — объясняет глава Минэнерго России.
По расходам на НИОКР Россия заняла десятое место в мире. В 2016 году они составили около $40 млрд. Для сравнения: в США этот показатель равен $511 млрд, в Китае — более $451 млрд, в Японии — свыше $168 млрд. Доля же затрат на науку в ВВП у нас составила 1,1% (34-е место в мире), что значительно ниже, чем в странах-лидерах: Израиле, Южной Корее, Швейцарии и Швеции. Там она составляет 3-4%.
Ухудшаются? Ну так бурите новые скважины, осваивайте богатый нефтью морской шельф. Увы, пока это невозможно.
Дело в том, что наша нефтяная отрасль очень сильно зависит от импорта. К примеру, работы на арктическом шельфе без оборудования, изготовленного в США и некоторых странах Евросоюза, их же технологий просто невозможны. Приходится признать, что санкции Запада очень больно ударили по российской нефтянке.
Есть, разумеется, и собственные разработки, однако они пока что в основном существуют в чертежах, на уровне НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. — Прим. авт.). Кстати, не только с нефтяными ноу-хау и оборудованием для бурения на шельфе и в сланцевых пластах у нас большие проблемы, но и с НИОКР.
Столкнувшись с санкционными запретами на поставки столь необходимого нашим нефтяникам оборудования и технологий, мы наконец-то с большим опозданием пришли к выводу: в этой области сегодня об эффективном импортозамещении говорить не приходится.
До сих пор ничего не сделано и для снижения сырьевой зависимости бюджета страны. Как будем сводить концы с концами в масштабах государства, если нефтедобыча в ближайшем будущем сократится вдвое, а то и вчетверо?
Источник: